О чем говорили на Конгрессе «Формула будущего». Избранные цитаты

Vademecum

В отеле «Марриотт Москва Гранд» при поддержке компаний Takeda и Dentons состоялся первый Национальный конгресс «Формула будущего», посвященный развитию инноваций в фармацевтической и медицинской промышленности. Ранее около трети участников специального опроса, проведенного на сайте Vademecum, не смогли дать определение понятию «инновационный препарат». И более 60% респондентов признались, что в клинической практике и организационной деятельности им в той или иной степени недостает инновационных продуктов. О чем говорили делегаты конгресса – в собранных Vademecum цитатах.

Сессия 1. Как интегрировать инновационные препараты в ландшафт отечественного фармрынка

Виталий Омельяновский, гендиректор ЦЭККМП Минздрава России: «У Министерства здравоохранения нет задачи финансировать российскую науку – имею в виду, на уровне производства новых таблеток – или новые заводы по производству таблеток. Министерство здравоохранения в первую очередь ратует за пациентов. А когда у нас ограниченное количество денег, то мы должны расходовать эти деньги в первую очередь на препараты, которые дают клинику и которые дают экономию».

Илья Вескер, директор по обеспечению доступа препаратов на рынок и программам по поддержке пациентов «Такеда Россия»: «Как только мы начнем в пилотном режиме оценивать лекарственные препараты на терапевтическую ценность, у нас должны измениться и другие механизмы в системе лекобеспечения, а, возможно, и правила формирования перечней. Мы по-другому начнем определять цену лекарственных препаратов, у нас появится больше национальных внутренних экспертных оснований, чтобы озвучивать свои ожидания и требования, сейчас мы в большей степени зависим от референтного ценообразования».
Виталий Омельяновский, гендиректор ЦЭККМП: «Пока мы не научимся оценивать терапевтическую ценность, мы будем находиться в вакууме непонимания, с одной стороны, а с другой – в океане тех преимуществ, про которые неизбежно будут рассказывать, продавая инновационные препараты».
Надежда Шаравская, заместитель начальника Управления контроля социальной сферы и торговли ФАС России: «Систему оценки инновационности вводить необходимо, и она вводится. Но прежде всего надо понять, для каких целей это будет использоваться. Федеральной антимонопольной службе на сегодняшний день не очень понятны цели введения нового понятия, кроме маркетинговых целей компаний. Мы считаем, что в действующем законодательстве уже достаточно много понятий, которые покрывают все смыслы термина «инновационный лекарственный препарат».

Надежда Шаравская: «Самое главное, чтобы мы экономили бюджетные средства и пациенты могли купить лекарства. Я не вижу пока необходимости в введении особого регулирования цен на инновационные препараты».

Виталий Омельяновский: «У нас есть два дорогостоящих препарата, которые попали в  ЖНВЛП и клинические рекомендации. И так получается, что два препарата, которые имеют одинаковую терапевтическую ценность, имеют разную цену. Когда вы принимаете решение о цене, посмотрите на результаты клинической и экономической эффективности».

Надежда Шаравская: «Мы регулируем предельные цены на препарат, проблема, о которой вы говорите, должна решаться на этапе включения препарата в перечень ЖНВЛП. Если вы видите, что появился препарат для лечения того же заболевания, но более дешевый, то в соответствии с 871-м постановлением Правительства РФ, в этих случаях должен рассматриваться вопрос об исключении из перечня более дорогого препарата. Цель регистрации цен – ограничить динамику их роста. У нас это регулирование максимально мягкое. Но без термина «взаимозаменяемость» организация законодательного сравнения препаратов невозможна».

Виталий Омельяновский: «Когда вы говорите о взаимозаменяемости между разными МНН, вы открываете ящик Пандоры».

Владимир Шипков, исполнительный директор AIPM: «Я призвал бы вас услышать аудиторию и не вносить вклад в дискриминацию РФ, потому что хотел бы открыть широкий доступ к препарату. Мы готовы еще опуститься по цене – добровольно, а не принудительно, как это сегодня делает ФАС».

Владимир Шипков: «Мы как продвинутая часть международной индустрии готовы продвигать российские инновационные препараты на глобальные рынки, и, поверьте, в партнерстве мы могли бы достичь гораздо большего успеха, нежели одна российская компания в одиночку. Мы готовы предложить свое содействие в этом направлении, если вы предложите реальный блокбастер».

Владимир Шипков: «Инновация – это прежде всего оригинальность, с которой мы начали, безусловно, масштабное R&D, мультицентровые КИ. Безусловно, ключом к этому является соблюдение прав интеллектуальной собственности и, наконец, мощная система фармаконадзора».

Лариса Кокорина, директор Департамента здравоохранения Курганской области: «Должен быть государственный заказ на инновации. Мы понимаем, где нам нужно сконцентрировать свои усилия для того, чтобы выполнить государственную задачу, если на внедрение этих практик будут затрачивать государственные средства.  Мы должны понимать, что, внедряя препарат, мы будем иметь эффект. Второе – это неразрывная связь с нашим научным сообществом, с нашими медицинскими университетами».
Игорь Цветков, проектный офис Минпромторга РФ по продвижению российских инновационных разработок лекарственных средств (Центр корпоративных коммуникаций «С Груп»): «Если вводить в законодательство понятие «инновационные разработки», то только в контексте какой-то системы поддержки, системы содействия инновациям. И процесс этот многофакторный – сам по себе инновационный характер не гарантирует успех разработки».

Игорь Цветков: «Сам факт, что инновационная разработка выполнена на государственные деньги, отпугивает инвесторов. Индустриальные партнеры или фонды рассматривают это, как правило, в качестве существенного увеличения рисков».

Сессия 2. Как с помощью инноваций повысить доступность качественной медицинской помощи

Ирина Ларичева, завотделением разработки и внедрения информационно‑автоматизированных комплексов в систему организации специализированной медицинской помощи ЦНИИОИЗ Минздрава РФ: «Требования к формированию региональных программ по борьбе с онкологическими заболеваниями уже были подготовлены в нашем институте. И Вероника Игоревна буквально вчера внесла замечание о том, что нужно четко выделить пункт, согласно которому в региональных программах будет отражено соблюдение клинических рекомендаций и контроль качества медицинской помощи».

Жанна Галеева, заместитель начальника отдела медобеспечения стандартизации ЦЭККМП Минздрава России: «Клиническая рекомендация – не лечение. Это такое руководство, которое помогает врачу принять решение в настоящий момент. Клиническая рекомендация включает в себя все то новое, что имеется сейчас, сложилось, имеет научную подоплеку, что появляется нового в медицине, в лечении, диагностике – это все должно попадать в клиническую рекомендацию. В учебник это все не вставить».

Адель Вафин, медицинский директор ГК «Медси»: «Потоки пациентов идут туда, где есть компетенции и отработанная технология, где есть результат. Софинансирование у нас не принято, помощь может оказываться либо из средств ОМС, либо полностью за счет пациента. Клинические рекомендации будут прописаны в законе, здесь не может быть исключения для частного бизнеса. Мы работаем в одном правовом поле, поэтому мы и участвуем в программе ОМС. Мы подконтрольны и подотчетны».

Унан Джулакян, ученый секретарь, старший научный сотрудник научно-клинического отделения химиотерапии гематологических заболеваний НМИЦ гематологии Минздрава РФ: «В клинических рекомендациях не всегда правильно указаны характеристики качества. Если провести экспертизу качества медицинской помощи в Москве и в регионах, будет колоссальная разница. Если в регионах не налажена система маршрутизации пациентов, не налажена система диагностики, то о чем идет речь? Если ты не знаешь вариант заболевания, не знаешь, как выбрать ветвь терапии, придерживаться клинической рекомендации невозможно».

Надежда Шуб, генеральный директор ГК «ОМС»: «Я предлагаю при составлении клинических рекомендаций представлять, что ими будет пользоваться ваш родственник или близкий человек, исходить из позиции пациента, а не из набора необходимых процедур и анализов».

Адель Вафин: «Важно использовать ресурс частного инвестора. Первый шаг был сделан, когда Министерство здравоохранения РФ посадило за один стол наиболее крупных участников частного рынка и поставило перед ними вопрос: «Какие у вас планы по развитию лучевой терапии?» Должна быть координация. Государству не стоит вкладывать средства в инфраструктуру там, куда частный инвестор под удовлетворяющий его тариф готов прийти, создать эту инфраструктуру и начать оказывать медицинскую помощь».

Надежда Шуб: «К слову, о доступности медицинской помощи. Да, пациент имеет право выбрать ту клинику или эту. Но нет механизма выбора. Он не знает, это никем не оценивается в трех-, пятилетней перспективе, какие особенности жизни у пациента после того, как он получил какую-то медицинскую помощь в той или иной клинике. Хотелось бы, чтобы государство это контролировало, чтобы этот рейтинг был открытым, и тогда пациент мог бы в полной мере реализовать право выбора».

Алексей Веселов, руководитель отдела развития колопроктологической службы ГНЦК им. А.Н. Рыжих Минздрава РФ: «У нас есть новые тарифы. Когда мы не просто говорим: «Это классный препарат, давайте вложим деньги», а доказываем по каждой новой технологии, по каждому нововведению, что у нас пациентов, достигших ремиссии, стало больше, что этих пациентов мы отслеживаем. И сами пациенты довольны: у нас есть специальная электронная платформа, где они сами условно ставят лайки нашим организациям. У нас три основных центра, и мы дружны, объединены одной задачей. А пациент имеет право выбрать, с кем из врачей ему комфортнее общаться. И это следующий шаг клинических рекомендаций, когда мы туда подгрузим не только критерии качества «да/нет», но и критерии качества, которые были бы отнесены к пациенту».

Сессия 3. Как приблизить инновации к российскому рынку медизделий
Видеотрансляция сессии доступна на странице Vademecum в Facebook.

Сессия 4. Как обеспечить финансирование инноваций и вывести их на рынок

Синиша Варга, эксперт системы здравоохранения IBF International Consulting, Хорватия: «Мне всегда казалось, что нечестно просить снижения цены на инновационный препарат, если мы тратим достаточно много на дженерики. То есть получается дополнительная прибыль в дженериковых компаниях. У нас в Хорватии есть восемь местных производителей, и они жалуются на наши механизмы снижения цен, хотя я знаю, каковы их цены во всем регионе – в Сербии, Черногории, Боснии и Герцеговине, Македонии и так далее. Они дают большие скидки этим странам, но при этом не хотят давать скидки в своей стране».

Николай Демидов, генеральный менеджер IQVIA Россия и СНГ: «Инноваторы нечасто выбирают Россию как страну, приоритетную для регистрации своих препаратов, которые вот-вот пройдут финальную стадию клинических исследований и выйдут на регистрацию. С другой стороны, за последние годы на российском рынке появились десятки абсолютно новых инновационных препаратов в категории противоопухолевых, противодиабетических. Да, речь не идет о суперблокбастерах вроде Гливека или Мабтеры ввиду особенностей эволюции нашей системы закупок».

Александр Быков, директор по экономике здравоохранения компании «Р-Фарм»: «Без глобализации, без разделения труда, без участия в разработке высокомаржинальных продуктов, где добавленная стоимость компенсирует издержки в связи с разработкой лекарственных препаратов, достигать передового уровня невозможно. Здесь нужно создавать поддержку компаниям, которые выводят препараты на международные рынки».

Радмила Никитина, советник практики конкурентного права и комплаенс Dentons: «На сегодняшний день существует порядка сотни соглашений [по модели cost-sharing], они фактически действуют на рынке. Федеральная антимонопольная служба знает об организации данных моделей. Она не давала официальных комментариев, но никакого негативного ответа на данную модель нет. По большому счету, организация этих моделей помогает спасать жизни, получать пациентам при недостаточном бюджетном финансировании больший объем лекарственной помощи».
Алексей Торгов, заместитель генерального директора по работе с органами государственной власти компании «Биокад»: «Чтобы выходить на внешние рынки, вам нужна конкурентоспособная продукция. С 28-м дженериком выходить куда-то в Европу не имеет никакого смысла – во-первых, он стоит три копейки, во-вторых, вам нужно будет провести исследование биоэквивалентности, 20 раз все доказать, и он будет стоить больше, чем конкуренты, которые на рынке уже присутствуют».
Александр Быков: «Никакие зарубежные рынки мы пока что не завоевали, нам пока что не с чем выходить. Это не сложности, это вызовы для всей индустрии, можно назвать один, два, три примера, когда удалось вывести современный препарат на рынок, но это все равно, что эритроцит в моче, их там один-два в поле зрения».

Алексей Торгов: «Нужны меры господдержки, не всегда финансовые. Что же касается финансовых мер, то я очень удивился постановлению, которое у нас вышло по поддержке экспорта. У него, наверное, есть скрытый смысл: «Выбирайтесь самостоятельно». Потому что брать займы в банках под эти проекты далеко не каждый решится».